Итоги Второй Ливанской войны и войны 2009 года в секторе Газа дают повод к новым изменениям коренного характера очередной войны.
Командир тылового управления Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) генерал-майор Э. Эйзенберг в конце декабря 2012 года заявил, что конфликт, скорее всего, будет вестись с применением оружия массового поражения. Региональные службы тыла и органы местной власти получили указания готовиться к длительной войне продолжительностью до семи недель.
Генерал предупредил что «арабская весна» (череда демократических революций в арабских странах) грозит обернуться «радикальной исламской зимой».
Официальная политика Израиля в отношении своих противников была недвусмысленно озвучена еще Бен-Гурионом, первым премьер-министром Израиля. По его словам, кошмарный сон для еврейского государства — это мирный договор с палестинцами. Поскольку мирный договор исключит возможность вооруженных провокаций по всей территории конфликта. Ведь даже неосведомленному обывателю понятно: Израилю выгодна радикализация военных мер, он умело использует ее как инструмент для проведения своей экспансии на Ближнем Востоке.
Преднамеренная утечка информации о «наличии у Израиля ядерного оружия», прежде всего, свидетельствует о коренных изменениях в израильских подходах к ядерному вопросу и нераспространению. Израиль не признается в том, что владеет ядерным оружием.
По американским экспертным данным, ежегодно на ядерном реакторе в Димоне производится 3–4 ядерных боеприпаса. На январь 2009 года Израиль располагал 650 кг оружейного плутония, что представляет эквивалент 130 боезарядов, если каждой из них содержит 5 кг плутония.
По оценкам, общее количество ядерных боеприпасов, хранящихся на складах Израиля, составляет примерно 100 плутониевых боезарядов.2 Средствами доставки ядерных боеприпасов могут быть самолеты F-15 и F-16, «Кфир», ракеты "Иерихон-1” и "Иерихон-2”.
В ВМФ Израиля, инженеры, видимо, подогнали количество ядерного материала под размер боеголовки ракеты «Гарпун» и изменили систему наведения, чтобы ракеты могли поражать наземные цели. В настоящее время в средиземноморских водах на боевом дежурстве постоянно находится одна из трех израильских подводных лодок, что гарантирует, по мнению ВПР Израиля, в случае атаки противника незамедлительный ответный удар. Каждая подводная лодка может иметь на борту до пяти модифицированных ракет «Гарпун» (Sub Harpoon), с дальностью полета 80 миль. По некоторым оценкам, ВМС Израиля имеет на вооружении 16 ед. данной системы оружия.
С 1990 года в Израиле форсируется новое направление ракетной программы, связанное с крылатыми ракетами морского базирования (КРМБ). За образец взяты американские КРМБ «Томагавк», наличие которых в составе израильских ВМС позволило бы им приблизиться по уровню вооруженности к некоторым членам НАТО в Восточном Средиземноморье (Турция, Греция).
Возможно, Израиль уже создал свои крылатые ракеты. Так, газета London Sunday Times от 18 июня 2000 г. дала информацию о том, что Израиль провел испытания КР Popeye Turbo собственного производства с ПЛ Dolfin недалеко от побережья Шри-Ланки в мае 2000 года. Ракета, как сообщается, поразила цель на дальности приблизительно 1500 км, что соответствует израильским требованиям к возможностям ракеты данного класса.
Наличие у Израиля КР с дальностью полета 1500 км косвенно подтверждается сообщением о существовании соглашения о сотрудничестве в области ядерных вооружений между Индией и Израилем, в котором, в частности, говорится, что «…ядерный план сотрудничества … зависит от трех израильских… субмарин класса Dolfin, которые вооружены созданными Израилем крылатыми ракетами Popeye Turbo, способными нести ядерную боеголовку на дальность до 1500 км».[6]
Израиль - единственная на Ближнем Востоке ядерная держава, с высокой степенью вероятности, имеющая ядерные системы оружия наземного, морского и воздушного базирования. При этом, возможность совершать пуски ракет с ядерной БЧ с подводных лодок, о которой ранее не было известно, является для Израиля важным средством устрашения в отношениях с арабскими государствами в этом регионе.
Следует быть готовыми к тому, что Израиль перейдет от тезиса «ядерной неоднозначности» к легализации своего ядерного статуса и признает свои ядерные возможности.
Следующий возможный шаг – отказ от «ядерной монополии» на Ближнем Востоке, международные обязательства и право применять ядерное оружие в случае угрозы существования Государства Израиль. Данное суждение вытекает из анализа позиций политического руководства страны в течение последних девяти лет: нагнетание обстановки угрозы, двусмысленность действий и осторожное зондирование прочности режима нераспространения.
До недавнего времени условием трансформации концептуальных подходов к ядерной проблематике в Израиле считалось наличие «двух мирных лет» при возрастающем уровне арабского противостояния. Новый подход Израиля к ядерной политике может найти поддержку у США и других ядерных держав, склонных приветствовать ужесточение режима инспекций ядерных объектов в государствах региона.
Вместе с тем ни одна арабская страна ни разу не применяла оружие с урановой начинкой. Учитывая, что в войне против Ливана (а ранее против Ирака и в первую войну в Персидском заливе) противная сторона фактически испытала в боевых условиях оружие на новых физических принципах, приведшее к радиоактивному заражению территории.
Россия должна инициировать принятие документа ООН, запрещающего оружие с урановой «начинкой»; новые виды вооружений, применение которых вышло за рамки действующих международных договоров, другие новые вооружения, оказывающие долговременное негативное воздействие на окружающую среду.
Анатолий Цыганок
| 
